Раскрытие возвышенных тем должно происходить в должном умонастроении
Акхаянанда Махарадж: Махарадж, Шрила Бхактисиддханта Сарасвати Тхакур… Возможно, Вы однажды сказали, что никогда не видели, как он поет или танцует. Танец и пение. Он очень мало пел и танцевал? Или почти не танцевал?
Шрила Шридхар Махарадж: Мы не видели, чтобы он… Что говорить о танце? Подобная мысль не могла прийти нам даже в голову. Мы не могли допустить подобное — возможность для него танцевать. И мы никогда не видели и не слышали, как он поет.
Акхаянанда Махарадж: Вы имеете в виду в санкиртане?
Шрила Шридхар Махарадж: Да. Но он всегда совершал Хари-катху, был занят в этом, он давал лекции и беседовал на эти темы. И также диктовал статьи, с крайней степенью энтузиазма.
Я однажды видел, как он диктует профессору Саньялу. Он диктовал, профессор Саньял записывал. Он начал в ту пору публиковать журнал на английском языке под названием «Harmonist» — ежемесячный журнал. И он объяснял в тот момент, что «Хармонист» и «Саджана Тошани» суть синонимы. Бхактивинода Тхакур публиковал в свое время «Саджана Тошани» — журнал на бенгальском языке, а работа Прабхупады была связана с Бхактивинодом Тхакуром, так или иначе, соприкосновение присутствовало. И он объяснял, как «Хармонист» и «Саджана Тошани» суть синонимы, он объяснял это Саньялу. И он был настолько переполнен чувствами — я видел его в этот момент, — что его лицо было подобно некоему лотосу, особому лотосу, в котором смешаны два цвета — красный и белый. Я видел, как его лицо было подобно этому лотосу двух цветов.
Иногда поэты сравнивают прекрасные лица с лотосом, но у меня был такой опыт практически. Речь идет об особом прекрасном лотосе — его лицо было подобно этому лотосу, красноватого цвета лилия. Харе Кришна.
Когда он говорил о Радхарани, то он практически терял сознание. [Харе Кришна, Харе Кришна, Харе Кришна.]
Как правило, все его лекции завершались прославлением Радхарани, это прославление служило кульминацией. И это указание на то, что он пришел из этого лагеря, из этой группы, является Ее представителем.
[Харе Кришна, Харе Кришна.]
Я слышал, как в день Радхаштами он говорил: «Это — лучший день в году. Лучший день наступил», — говорил он. Ясно он сказал, отчетливо: «Лучший день». Вр̣шабха̄нубхуводиш́е ’пи.1 Он выходил из себя, когда говорил о Радхарани. [Выходил из себя: имеется в виду, терял контроль над собой.]
[Харе Кришна, Харе Кришна.]
Было похоже, что он полностью терял себя, терял самоконтроль — способность держать себя в руках или быть адекватным, когда он говорил о Ней.
[Гаура-Харибол, Гаура-Харибол, Гаура-Харибол, Гаура-Харибол, Гаура-Харибол, Гаура-Харибол, Гаура-Харибол, Гаура-Харибол, Гаура-Харибол, Гаура-Харибол, Нитай-Гаура Харибол, Нитай-Гаура Харибол, Нитай-Гаура Харибол.]
Это для того, чтобы соответствовать стандарту, чтобы сохранять стандарт. [Шрила Шридхар Махарадж имеет в виду повторение им Имен «Нитай-Гаура».] Для того, чтобы не посягать на ту юрисдикцию, на которую посягать нельзя, для того, чтобы вернуться в безопасное положение. [Преданные смеются.] Иногда, когда мы призываем те Имена — другие Имена [Харе Кришна?] — то это уже чересчур. Мы посягаем на специфическую юрисдикцию, вторгаемся в особую область, и для того чтобы вернуться в безопасное положение, я (или мы) призываем эти имена: «Нитай и Гаура», поскольку та область, та юрисдикция — для нас это чересчур. Это было слишком дерзко, высокомерно с нашей стороны иметь дело с этими реалиями.
Находясь в Бомбее, я нашел некую книгу некоего мусульманского ортодокса-писателя, посвященную исламу. Я прочитал эту книгу с целью проповеди. И я обратил внимание, что всякий раз, когда он упоминал имя пророка Мухаммеда, он писал: «Да прибудет на нем мир и благоволение Аллаха». Всякий раз, упоминая имя пророка, он добавлял: «Да прибудет на нем мир и благоволение Аллаха», всякий раз. То есть, смысл здесь таков: когда я призываю имя этой святой личности, тем самым я боюсь его потревожить, побеспокоить, и призываю благоволение божье и мир на него.
Так же и в нашем случае: иногда я чувствую, что я затрагиваю очень высокие реалии, и для того чтобы не впасть в дерзость, когда я захожу слишком далеко, то для того чтобы вернуться в безопасное положение, я призываю Имена Нитьянанды и Гауранги. Принимая великодушное руководство Нитьянанды и Гауранги, мы можем находиться в безопасности, маха-ваданйайа-аватара2. В Их пещере [буквально] мы находимся в безопасности.
В противном случае многочисленные амбиции, многочисленные рискованные прыжки в очень высокое измерение с точки зрения онтологии, высокое измерение бытия — это грозит некоей аномалией: пратиштхой или другими отклонениями. Эти аномалии могут атаковать нас, поскольку речь идет об очень высоком положении.
кахиба̄ра йогйа найа, татха̄пи ба̄уле кайа
кахиле ва̄ кеба̄ па̄тийа̄йа3
Махапрабху говорит, обращаясь к Санатане Госвами: об этом не следует говорить, это не следует произносить — столь высокие тайны, секреты. Но безумцы не могут не говорить об этом, ба̄уле кайа. Но с другой стороны они могут говорить на эти темы, поскольку обычные люди считают их безумцами, не придают значения этому, и в этом смысле они находятся в безопасности, своего рода безопасности. Обычные люди посчитают, что это бред сумасшедших и не придадут этому значения. И в этом смысле мы в безопасности. Татха̄пи ба̄уле кайа, кахиле ва̄ кеба̄ па̄тийа̄йа — обычные люди не поверят в эти слова.
йа̄ ниш́а̄ сарва-бхӯта̄на̄м̇, тасйа̄м̇ джа̄гарти сам̇йамӣ
йасйа̄м̇ джа̄грати бхӯта̄ни, са̄ ниш́а̄ паш́йато мунех̣4
То, что день для одного, — то есть ночь для другого.
[Харе Кришна, Харе Кришна, Гаура-Хари, Гаура-Хари, Гаура-Хари, Гаура-Хари, Гаура-Хари, Гаура-Хари, Гаура-Хари, Гаура-Хари, Гаура-Хари.]
1См. Шрила Прабодхананда Сарасвати Тхакур, «Радха-раса-судха-нидхи», 1.
2Самое милостивое воплощение Бога.
3ш́уддха-према-сукха-синдху, па̄и та̄ра эка бинду, сеи бинду джагат д̣уба̄йа / кахиба̄ра йогйа найа, татха̄пи ба̄уле кайа, кахиле ва̄ кеба̄ па̄тийа̄йа — «Бескорыстная любовь к Кришне подобна океану счастья. Даже одной капли из этого океана достаточно, чтобы затопить весь мир. Говорить вслух о такой любви к Богу не подобает, однако безумец не может молчать. В то же время, когда он говорит, никто ему не верит» («Чайтанья-чаритамрита», Мадхья, 2.49).
4«То, что день для йога, владеющего собой, то — ночь для живых существ, пребывающих в иллюзии. То, что день для людей, склонных к мирским удовольствиям, то — ночь для мудреца, обладающего духовным восприятием реальности» («Бхагавад-гита», 2.69).